15 октября 2019 г. в 90-летнюю годовщину со дня рождения Митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова) Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл возглавил Божественную литургию в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры. Его Святейшеству сослужили 15 архиереев и многочисленное духовенство, в числе которых молитвенное участие в богослужении принял и настоятель Свято-Никольского храма в ЖК «Новая Скандинавия» иерей Александр Гинкель.

В своей проповеди Святейший Владыка вспоминал о митрополите Никодиме следующее: «Я был среди тех, кто был близок к покойному владыке, кто был его учеником, сопровождал его в течение значительной части его жизни. Вместе с митрополитом Ювеналием, здесь присутствующим, я прибыл за его телом в Рим, и мы привезли останки любимого пастыря града Петрова сюда, в этот храм… Церковь была единственной любовью в его жизни. Она была для него всем. Что бы он ни делал, чем бы ни занимался, будь то внешняя деятельность, которую он возглавлял, будучи главой ОВЦС, будь то внутреннее управление в то время Ленинградской, ныне Санкт-Петербургской епархией, будь то общение с внешними людьми, далекими от Церкви, — он все это делал не во имя своего благополучия, карьеры, желания стать известным, популярным, он все это совершал во имя любви к Церкви, а значит, во имя любви к Господу.

Церковь была для владыки Никодима его домом, в котором он родился к новой жизни — через Крещение, принятие монашеского пострига в раннем, юношеском возрасте. Некоторые недоумевали, почему студент высшего учебного заведения в советское время, пятидесятые, когда все работало на атеистическое воспитание, особенно молодежи, решил избрать этот путь. Родители его не имели отношения к Церкви: отец был партийным человеком, мать — учительницей. Она всегда сохраняла доброе отношение к Церкви, но это была нецерковная семья. И вот в этой советской, нецерковной среде в 1929 году рождается младенец Борис, получивший в постриге имя Никодим. Его возрастание пришлось на годы советских пятилеток, огромного энтузиазма народа. Люди верили в светлое будущее, верили, что нужно потрудиться, еще и еще что-то сделать — проложить каналы, построить заводы, дороги, и оно, светлое будущее, непременно придет. Никто в большинстве своем не думал о Боге, кроме Церкви, находившейся практически в катакомбах. На фоне этой общественной жизни, семейной жизни, не связанной с Церковью, младенец Борис, ставший Никодимом, возрастает верой и силой духа. Было единственное место, куда он всегда устремлялся с радостью, вначале с бабушкой, а потом один, иногда крадучись, чтобы его не увидели, — это Скорбященский храм в Рязани. Там, среди пожилых людей, стоял этот отрок, молился и воцерковлялся без какого бы то ни было понуждения и обучения со стороны взрослых. Уже в одном этом детском периоде его жизни лежит свидетельство о его избрании Богом для высокого архипастырского служения.

Владыка взошел на эту ступень служения в тяжелейшее время для Церкви. Это было время так называемых хрущевских гонений. Политическая власть в стране поставила задачу полностью искоренить религию к 1980 году, с этого года страна должна была отсчитывать новую, коммунистическую эпоху. И уж никак нельзя было войти в коммунизм с «религиозными предрассудками». Вся сила и мощь государства — пропаганда, воспитание, культура, деятельность спецслужб — была направлена на то, чтобы религиозная вера ушла из жизни народа. И именно в это время Господь призывает владыку Никодима к архипастырскому служению. В силу своих богоданных талантов он быстро стал заметным на церковном небосклоне, и престарелый Святейший Патриарх Алексий Первый увидел в нем человека талантливого, сильного, а потому способствовал его росту: он стал архиереем и быстро начал продвигаться по служебной лестнице — не потому, что кто-то ему помогал нечестными методами, как говорят те, кто пытается бросить тень на него, а потому, что был из ряда вон выходящим, невероятно одаренным, обладавшим колоссальной памятью, силой веры, благочестием, способностью обращаться к людям и совершать богослужения. Владыка в шестидесятые годы взошел на высокую церковную должность и делал все, чтобы остановить руку гонителей. Став митрополитом Ленинградским и Ладожским, а потом Ленинградским и Новгородским, он делал все для того, чтобы не закрывались храмы на территории митрополии. Это удалось сделать: в то время, когда десятки и сотни храмов закрывались в стране, в Ленинградской епархии был закрыт только один храм, и то обманом: когда владыка по долгу службы уехал за границу, тихо, чтобы он не узнал, в поселке Котлы был закрыт храм. И как же сокрушался владыка, когда, вернувшись, узнал об этом! Прошли годы, а он все не мог себе простить, что не уберег поселковый храм от закрытия. И это в то время, когда повсеместно закрывались храмы. Неизвестно, что было бы с нашей митрополией, тогдашней Ленинградской епархией, если бы во главе ее в те суровые годы не встал бы святитель, имя которого мы сегодня вспоминаем.

Владыка положил основу новому поколению епископата нашей Церкви. Гонители намеревались остановить епископские хиротонии, ведь если нет епископа, то нет и Церкви. Владыка сумел обойти все препоны. Будучи ответственным за внешнюю церковную деятельность, он стал рукополагать епископов для зарубежья, убеждая власти, что в наших заграничных учреждениях должны служить архиереи, чтобы укреплялись позиции Русской Церкви за пределами страны. Власти дали разрешение на хиротонию архиереев для зарубежных государств, но скоро по воле владыки эти архиереи стали возвращаться в Советский Союз, замещая пустующие кафедры или сменяя престарелых владык, которые уже не были в состоянии реально управлять, но оставались на кафедрах только потому, что их уход означал закрытие епархий. Я перечисляю лишь отдельные эпизоды огромной борьбы, которую вел владыка с атеистической властью, с окружающим его враждебным миром, чтобы сохранить Русскую Православную Церковь, обеспечить воспроизводство церковных кадров. Сознавая важность епископского служения, он делал все для того, чтобы появилось новое поколение архиереев, некоторые из которых здесь присутствуют, кто-то и сегодня служит в епархиях нашей Церкви, а кто-то уже отошел в мир иной.

Мы вспоминаем имя великого человека, от деятельности которого напрямую зависело существование многих Божиих храмов, благополучие Ленинградской епархии. От него зависело сохранение духовных школ, потому что властями было принято решение закрыть Ленинградские духовные академию и семинарию. Но владыка, узнав об этом (а эти школы являлись для него родными), попросил Святейшего Патриарха Алексия направить его в Ленинград. Патриарх согласился, возвел его в митрополита Ленинградского и Ладожского, и владыка, вступив на кафедру, в первую очередь остановил закрытие духовных школ. Старшее поколение духовенства, которое сегодня здесь присутствует, помнит это. Но и все остальные должны хранить память о святителе, благодаря которому мы сегодня стоим в этом храме, ведь и Свято-Троицкому собору Александро-Невской лавры реально угрожало закрытие.

Пусть в нашей благодарной памяти всегда сохраняется имя митрополита Никодима, великого святителя Русской Церкви XX века, много послужившего тому, чтобы продолжалось церковное служение на берегах Невы, отдавшего Церкви все свои силы и в 48 лет умершего от седьмого инфаркта. Тех, кто бросает грязь в эту светлую личность, обвиняя в разного рода грехах, нужно спросить: а что означает смерть человека, еще молодого, в 48 лет? Мог ли такой человек жить не по закону Божиему, предаваясь разного рода грехам? Если бы было так, он бы жил еще долго. Некий человек, родившийся в один год с митрополитом Никодимом, впоследствии возглавил раскол на Украине и доныне живет припеваючи. А владыка умер в 48 лет — одно это свидетельствует, кто прав, кто виноват, кто прожил жизнь святую и богоугодную, а кто предался греху, последствия которого мы наблюдаем, следя за церковными нестроениями на Украине. Призываю вас хранить молитвенную память о выдающемся святителе земли нашей, приснопамятном митрополите Никодиме. Молитесь о нем и в храме не забывайте возносить его имя» — завершил проповедь Святейший Патриарх Кирилл.

В завершение богослужения Святейшим Патриархом в соборе была совершена Панихида, а на митрополичьем кладбище у могилы владыки Никодима заупокойная лития.

В тот же день в Синем зале епархиального управления состоялся вечер памяти митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова). Взяв приветственное слово, Святейший Владыка рассказал о некоторых подробностях личности митрополита Никодима:

«Хотел бы обратить внимание на одну сторону личности владыки, которая была совершенно вразрез с тем, что в массовом сознании было связано с представлением об архиерее. Поскольку я вырос в церковной среде, естественно, присутствовал на архиерейских богослужениях в храмах, где служил мой отец, и всегда, в отличие от современной молодежи и детей, подходя под благословение к архиерею, клал земной поклон — так мы были воспитаны. И всегда боялся этого момента, поэтому отсчитывал минуты до того, когда на запричастном стихе надо, обойдя престол, будь то в Красном Селе, храме Смоленской иконы Божией Матери или в Преображенском соборе, подойти к архиерею, совершавшему службу. Был некий священный трепет, страх. Подходя, я падал ниц, но всегда встречал улыбку, доброе расположение архиерея, который зачастую даже пытался меня поднять.

Вот с таким настроением, отношением к архиерейскому сану я и встретился с владыкой Никодимом. Целью встречи было, чтобы по рекомендации моего старшего брата, отца Николая, который в то время уже обучался в духовной академии, испросить благословения на дальнейший путь. Какое-то время у меня была мысль о том, чтобы вначале поступить в светское учебное заведение, получить образование — меня в школе привлекали точные науки, в частности, физика. Хотелось прикоснуться к этой области человеческого знания, а потом уже пойти в семинарию и стать священником. С этим я и пришел к владыке Никодиму. Он встречал меня там, где сейчас в здании нашей духовной семинарии и академии находится Крестовый храм. Храма тогда не было, он появился позже. Если, войдя в этот храм, повернуть налево, то за дверью будет маленькая комнатка. Сейчас она используется для хозяйственных нужд, а в то время там располагался кабинет митрополита Ленинградского и Новгородского. Встретившись с владыкой, я был поражен его простотой. Я волновался, не понимал, как буду разговаривать с митрополитом: привык на колени вставать перед владыками, а тут — беседа… но с первых же фраз понял, что разговаривать с ним просто. Он как-то умел «отодвинуть» свою должность, свое высокое положение в разговорах с людьми, которые находились на другой ступени. Со мной, молодым человеком, только вступающим в самостоятельную жизнь, он разговаривал на равных. В нем не было панибратства, но интонации были такие, что просто вводили в откровенный, сердечный, спокойный человеческий разговор. Можно подумать, что этот дар он совершенствовал с помощью какой-то техники, но техники не было, он был просто самим собой. И этим обезоружил довольно «статусное» ленинградское духовенство.

Среди этого духовенства были почтенные протоиереи еще дореволюционного рукоположения, они составляли пресвитерский «костяк» в городе на Неве. Чтобы понять, что это означает, скажу несколько слов об атмосфере и идеологии, которые были в предреволюционные годы. Революции не случайно происходили именно в Петербурге, потому что здесь был высокий уровень согласия образованного, интеллигентного населения с либеральной идеей. Уже пройдя революции, в том числе и 1990-х годов, значительная часть нашего образованного общества стала понимать, что такое либерализм, но в то время, на заре ХХ века, люди были очарованы либеральными идеями, особенно интеллигентные. Эти идеи предполагали отказ от авторитета власти. В том смысле, что какая-то власть должна быть, без полицейских на улицах не обойтись, но каждый человек обладает таким достоинством, что он и есть сам для себя власть. Собственно, поставление самого себя в центр жизни — это и есть либеральная идея. А если я в центре, что выше меня?

В каком-то смысле это, конечно, греховная идея, потому что это и есть отпадение от Бога. В центре жизни должен быть Бог. Либеральная идея убирает Бога из жизни человека, ставит в центр человеческую личность. Так вот, в Петербурге духовенство было заражено либеральной идеей, конечно, в Москве тоже, но в Петербурге особенно, ведь и обновленчество возникло именно здесь. И революцию в каком-то смысле «подтолкнуло» такое настроение церковного сообщества в начале ХХ века. Мы знаем, что из этого получилось. Но в то время носители откровенно революционных идей чувствовали себя комфортно, в том числе и в Церкви. Если говорить с социологической точки зрения, большинство революционеров вышли из так называемого среднего класса. Появление среднего класса в России произошло в XIX веке. Из школьного курса мы знаем понятие «разночинцы» — это и есть средний класс. Он приблизился по уровню образования к аристократии, а экономических возможностей не имел. И амбиции при этом имел сильные. В этой среде и стали развиваться революционные настроения. «Ядром» этих настроений, как ни удивительно, стали выпускники духовных учебных заведений: Добролюбов, Чернышевский и другие. Объяснение заключается в том, что духовенство не может быть сословным, оторванным от общества и не может быть ограничено этими сословными барьерами. Духовенство как особое сословие в обществе становится неким гетто. Так и произошло в XIX веке, в этой среде стали развиваться революционные настроения, которые и привели, к сожалению, к событиям, которые обрушили национальную жизнь нашей страны, а начались в «городе трех революций». И в каждой революции семинаристы принимали активное участие. Тут есть о чем подумать: значит, сама принадлежность к Церкви не является панацеей от зол и бед, в том числе и социальных, не является гарантией верности Богу. Можно учиться в семинарии, а потом предать Бога и Церковь, совершать дела, которые могут принести огромный вред Отечеству.

Почему я об этом говорю? Потому что либеральная идея присутствовала в ленинградском духовенстве. Конечно, это были рудименты этой идеи, частично духовенство прошло через ссылки и лагеря, но и через обновленчество. Старое духовенство, раскаявшееся по указу правительства в послевоенные годы в обновленческих заблуждениях, сохраняло симпатии к обновленчеству. Владыка Никодим, будучи молодым человеком, ему было всего тридцать четыре года, приехал в Петербург-Ленинград и был для этого города странным. Добропорядочное духовенство видело в нем просто засланного агента: как еще в тридцать четыре года можно стать митрополитом Ленинградским? Только с помощью властей! Поэтому было в определенных кругах его восприятие как человека стороннего и опасного. Другие опасались как раз либерального направления церковной жизни: придет молодой митрополит, все начнет «ломать», тем более что в то время он уже занимался внешними сношениями, был человеком, известным за границей. На поверку ни того, ни другого не произошло.

Владыка принес в жизнь либерального церковного Петербурга здоровый традиционализм, и таким образом был создан правильный образ церковной жизни. С одной стороны, опора на традицию во всем: в богослужении, внешнем виде, в том, как он говорил, мыслил — и, с другой стороны, как человек умный и чуткий, он понимал настроение церковного Петербурга и был полностью открыт. Это сочетание церковного традиционализма со своеобразным «либерализмом» в смысле открытости внешнему миру привело к тому, что жизнь епархии была исключительно интенсивной и эффективной. Здесь так развивалась церковная жизнь, как нигде в России. Все ожидали, что приедет неизвестно какой человек, и будет беда для церковной жизни города. А оказалось, не беда, а благословение. Мне уже трудно представить себе, каким был бы церковный Петербург, если бы владыка часть жизни не посвятил этому городу. Он во многом предопределил развитие не только Петербурга, но и всей Церкви.

Когда во главу угла встала необходимость в новых архиереях, он воспитывал их в том самом духе, который помог им сформироваться современными, убедительными для общества, открытыми обществу и одновременно в церковном смысле традиционными. Формирование нового поколения епископата является его исторической заслугой. Даже сегодня остатки этого епископата вы можете наблюдать — в том числе и в лице Патриарха. Это было особое время в Церкви, когда, несмотря на внешне трудные обстоятельства, формировался актив епископата, на который легла ответственность по преодолению сложностей общественного и церковного развития в конце ХХ века. Я очень надеюсь, что память о владыке Никодиме будет сохраняться в Санкт-Петербурге и во всей нашей Церкви. Надеюсь, что людям, которые плохо знают владыку, начитались в интернете неизвестно каких комментариев по поводу его жизни, наши воспоминания в связи с 90-летием со дня его рождения помогут по-новому взглянуть на эту сильную, духовно одаренную личность, которая во многом предопределила церковное развитие конца ХХ века. Последствия этого развития мы ощущаем во всем — и, в первую очередь, в духовной жизни Санкт-Петербурга. Пусть Господь в наших сердцах хранит вечную молитвенную светлую память о владыке Никодиме», — завершил свое выступление Патриарх Кирилл.

Предстоятель передал в музей СПбДА вещи, имеющие отношение к истории его семьи. Его дед, иерей Василий Гундяев, несколько раз был арестован. Сохранился дом в селе Оброчном Ичалковского района (ныне Мордовия, в то время Нижегородская губерния), где и по сей день живут его родственники. Во время ремонта был найден тайник, а в нем — предметы церковного обихода, потир и трехсвечник. Причем стена, в которой находился тайник, была исколота штыками — что-то искали, но не нашли.

Ректор СПбДА епископ Петергофский Силуан представил изданную Духовной Академией кандидатскую диссертацию митрополита, тогда архимандрита Никодима «История Русской духовной миссии в Иерусалиме», которая никогда еще не была полностью издана большим тиражом. В конце вечера экземпляры книги были подарены всем присутствующим.

Так же о владыке Никодиме был показан документальный фильм телеканала «Спас». Воспоминания очевидцев перемежались чтением авторского текста студентами духовной академии и эпизодами с пением хора СПбДА. Кроме того, в Синем зале была развернута выставка, посвященная владыке Никодиму.

По данным сайта Санкт-Петербургской митрополии.